В Запорожье побывал одесский кобзарь (видео)
Просмотров: 1494
12 квітня 2017 10:07
В Запорожье уже в четвертый раз приезжает настоящий кобзарь из Одессы, который играет на своей 50-летней бандуре украинские народные песни. А также - "Мурку", "Скрябина" и "Океан Эльзы".
В обществе сложился стереотип, что кобзарь – это седой старый мужчина, который ходит с поводырем по селам и играет на кобзе. Но Павел Ровенко – это молодой стильный парень в вышиванке, который считает своей миссией петь народные песни и тем самым учить украинцев. Он не только поет, но и рассказывает прохожим о нашей истории, об украинских героях, которые в разные периоды боролись за независимость Украины.
Пообщавшись с Павлом, мы узнали, что быть кобзарем в наше время – это не простое ремесло. Все, что нам рассказал кобзарь, доказывает, что история всегда повторяется. Вспомним, как в 1930 году кобзарей преследовали и сотнями уничтожали, ссылаясь, что это участники «контрреволюционных банд», а ведь это была душа украинского народа. Музыканты сталкивались с репрессиями, которые ощутил на себе и Павел.
В начале пути музыкант столкнулся со многими трудностями – ему не разрешали играть на улице, не пускали на прием к мэру, чтобы он мог добиться своего права выступать и даже угрожали. По сегодняшний день на его пути встречаются люди, которые бросают в его адрес угрозы, но кобзарь не сдается и называет этих недоброжелателей сепаратистами.
Мы встретились с Павлом, чтобы узнать, почему молодой парень выбрал себе такую судьбу, как он зарабатывает на жизнь и с какими трудностями сталкивается.
– Расскажите, как Вы начали играть на бандуре? Есть ли у Вас музыкальное образование?
–В шесть лет меня отдали в музыкальную школу на фортепиано, где училась моя сестренка, мы попали к одному преподавателю. Но фортепиано я недолюбливал, поэтому отучился три года и забыл о музыке вообще. А в восьмом классе я решил пойти учиться играть на гитаре, выучил пару песен и уже в девятом классе был тенором в хоре и играл на большом барабане. Но в это время я более серьезно занимался игрой на аккордеоне.
После девятого класса я решил, что поступлю в Одесское училище культуры искусств, чтобы продолжить играть на аккордеоне, но меня не взяли, так как было много претендентов. Это были лауреаты различных конкурсов, а я только год проучился. Мне посоветовали пойти к преподавателю бандуры, которая послушала, как я пою. Она мне дала бандуру, показала, как ее держать в руках и дала четыре произведения, которые я должен был выучить с четверга по понедельник. Послушала она меня и сказала: «Приходи на вступительный экзамен», вот так я и начал учиться играть на бандуре. Я благодарен этому преподавателю, что она мне подарила такую судьбу. В училище я отучился четыре года, а потом решил поступать в Одесскую национальную музыкальную академию, ведь всегда мечтал учиться в консерватории. На бюджет не удалось пройти, и мне разрешили пойти на контракт, где я проучился год, и меня потом перевели на бюджет. В итоге отучился я 9 лет на бандуриста, практически, как у медиков.
– Когда у Вас начал проявляться интерес к кобзарству?
– Идея заняться кобзарством шла ко мне очень долго, потому что это много песчинок, которые сложились в одну кучу. Я раньше не понимал, как можно выйти на улицу и просить деньги. Но на четвертом курсе училища я начал потихоньку выходить на улицы. Я поначалу стыдился и мне ставили шляпу, но потом стало приятно, ведь люди действительно этим интересуются и я мог еще и денег заработать. Вот так вот все было постепенно, а потом уже начали люди что-то заказывать, и сложился определенный репертуар.
Изучение истории, общение с интересными преподавателями истфака, чтение книг о казаках – так и проявлялся интерес к кобзарству. Я узнал нашу историю и потом сам прошел нелегкий путь.
– Насколько я понимаю, Ваша цель – нести в народ украинские песни?
–У меня есть определенная миссия, которую я должен нести. Я должен немного учить людей, чтоб они задумывались, как правильно жить, осуждали ли они поступки других и свои. Думаю, что песнями можно научить, ведь в них правда и сила. Я стараюсь быть настоящим кобзарем, поменьше петь попсы, а больше думы. Я сейчас по-хитрому делаю, вот когда вечером собирается послушать игру молодежь, я начинаю петь попсу, а потом резко думу. Потом еще что-то и о кобзарях расскажу, чтобы чему-то научить и объяснять более простым языком, чтобы все понимали. Вот это кобзарское дело.
–С какими проблемами Вы столкнулись, выбрав судьбу кобзаря?
–В первые годы, когда я начинал этим заниматься, на улицах Одессы запрещено было играть. Даже сейчас по законодательству это называется «незаконная коммерческая деятельность», которая наказывается сроком до пяти лет лишения свободы. На данный момент я уже знаю, что в 1995 году в Украине был принят закон об особом статусе кобзарей, и наша деятельность даже налогом не облагается. Но в городах об этом забывают и считают это не кобзарством, а чуть ли не попрошайничеством, а это немного грустно. В Одессе это строго контролировалось, и у правоохранителей была возможность сослаться на незаконную коммерческую деятельность. Были такие моменты, когда ко мне приходили патрулями, но я сделал себе удостоверение казака, доказывая, что эти деньги идут на развитие музея, и что это законно.
Это был 2008 год, когда я учился в академии, и в это время начались мои годы войны. Люди, когда видели, что меня хочет забрать милиция, начинали меня защищать, обступали и даже депутаты подбегали, начиная ссориться с правоохранителями.
Сотрудники милиции на эту защиту отвечали так: «Уберите его, чтобы этой бандуры здесь не было!» В такие моменты начинаешь понимать, что дело не в законности, а в том, что это русский шовинист в погонах, который хочет, чтобы украинского языка не было.
– Как долго продолжалось Ваше противостояние с милицией? Удалось ли Вам добиться официального разрешения играть на улицах родного города?
– Это была тяжела борьба. Мне повезло, что мой дядя был влиятельным человеком в правоохранительных органах и вмешался в это дело. Позвонили в отделение этим «красавчикам», которые хотели меня убрать, а они начали говорить, что возле меня собираются люди, которые пьют, курят и «колятся», хотя такого никогда не было. После разговоров, полковники ко мне начали относиться помягче, их немного придавили, и я благодарен за это родственникам. Но на этом все не закончилось, мне пришлось давать милиции взятки, чтобы парни меня лишний раз не трогали. Было трудно, но на протяжении двух лет, когда меня активно начали доставать эти русские шовинисты, я начал ходить в мэрию и просил, чтобы игру музыкантов на улицах узаконили.
Но с городским головой так и не удалось пообщаться, он каждый раз отказывался. Когда в Одессе мэр сменился, я встретил его на набережной в окружении охраны и решил пообщаться. Мы с ним поговорили на улице и он мне пообещал, что с завтрашнего дня я буду спокойно играть на улице. И правда на следующий день на заседании горсовета утвердили проект решения, согласно которому, музыканты в Одессе являются украшением города. И теперь в Одессе уличных музыкантов не трогают.
– Когда Вы начали ездить по городам Украины?
– Я и раньше ездил по Украине, но вот серьезно занялся этим делом где-то полтора года назад, когда купил себе машину. Начинал я с Харькова и Киева, но и у вас мне очень нравится. Планирую расширять горизонты и ездить по селам, но только нужно будет делать афиши и клеить их за неделю до приезда, чтобы люди собирались. На дорогу тоже приходится много тратить, например, на поездку в Запорожье нужно потратить 1500 грн. только на бензин, а еще нужно снять квартиру. Я не шикую, главное, чтобы на жизнь хватало.
– Как относятся к Вашей игре на бандуре прохожие? Какие просят песни сыграть?
– У Вас в Запорожье более спокойно, у вас не выделяются сепаратисты. За все время мне никто слова не сказал. Например, когда я играл в Харькове, мне угрожали и обещали горло перерезать. Помню случай, когда идет парень с женой и с ребенком в коляске, оборачивается и показывает, что он мне горло перережет. Но это редкие случаи, а что касаемо заказов от публики, то просят сыграть разное, но чаще всего украинские народные песни. Даже бывает, что просят сыграть шансон, но я не исполняю песни в таком стиле. В Запорожье меня бабушка один раз попросила спеть на русском языке, на что я ответил, что у меня в репертуаре есть такая песня. Я спел ей «Мурку» в оригинальном стиле, и там нет ничего «блатного», но она ей не понравилась и бабушка обиделась.
– Сколько у Вас в репертуаре песен? Есть ли авторские композиции?
–У меня есть песни Шевченко, но больше всего народных. Есть композиции, написанные бандуристами, около пяти штук инструментальных и есть около десятка современных песен. Также есть моя одна авторская песня.
Из современных песен – это композиции «Скрябина», «Океана Эльзы» и «Скай». В будущем я хочу выучить английский язык и играть роковую классику по типу «Скорпионс». На бандуре оно будет звучать по-другому, но это лирический рок.
После Запорожья Павел вернется домой в Одессу, чтобы побыть с семьей на Пасху и выступить на мероприятии, куда его пригласили. После этого он отправится играть во Львов или Киев. Обычно кобзарь не планирует заранее город, куда поедет выступать. Некоторые его поездки спонтанны, но в Запорожье музыкант обещает приехать еще.
Источник: http://forpost.media
В обществе сложился стереотип, что кобзарь – это седой старый мужчина, который ходит с поводырем по селам и играет на кобзе. Но Павел Ровенко – это молодой стильный парень в вышиванке, который считает своей миссией петь народные песни и тем самым учить украинцев. Он не только поет, но и рассказывает прохожим о нашей истории, об украинских героях, которые в разные периоды боролись за независимость Украины.
Пообщавшись с Павлом, мы узнали, что быть кобзарем в наше время – это не простое ремесло. Все, что нам рассказал кобзарь, доказывает, что история всегда повторяется. Вспомним, как в 1930 году кобзарей преследовали и сотнями уничтожали, ссылаясь, что это участники «контрреволюционных банд», а ведь это была душа украинского народа. Музыканты сталкивались с репрессиями, которые ощутил на себе и Павел.
В начале пути музыкант столкнулся со многими трудностями – ему не разрешали играть на улице, не пускали на прием к мэру, чтобы он мог добиться своего права выступать и даже угрожали. По сегодняшний день на его пути встречаются люди, которые бросают в его адрес угрозы, но кобзарь не сдается и называет этих недоброжелателей сепаратистами.
Мы встретились с Павлом, чтобы узнать, почему молодой парень выбрал себе такую судьбу, как он зарабатывает на жизнь и с какими трудностями сталкивается.
– Расскажите, как Вы начали играть на бандуре? Есть ли у Вас музыкальное образование?
–В шесть лет меня отдали в музыкальную школу на фортепиано, где училась моя сестренка, мы попали к одному преподавателю. Но фортепиано я недолюбливал, поэтому отучился три года и забыл о музыке вообще. А в восьмом классе я решил пойти учиться играть на гитаре, выучил пару песен и уже в девятом классе был тенором в хоре и играл на большом барабане. Но в это время я более серьезно занимался игрой на аккордеоне.
После девятого класса я решил, что поступлю в Одесское училище культуры искусств, чтобы продолжить играть на аккордеоне, но меня не взяли, так как было много претендентов. Это были лауреаты различных конкурсов, а я только год проучился. Мне посоветовали пойти к преподавателю бандуры, которая послушала, как я пою. Она мне дала бандуру, показала, как ее держать в руках и дала четыре произведения, которые я должен был выучить с четверга по понедельник. Послушала она меня и сказала: «Приходи на вступительный экзамен», вот так я и начал учиться играть на бандуре. Я благодарен этому преподавателю, что она мне подарила такую судьбу. В училище я отучился четыре года, а потом решил поступать в Одесскую национальную музыкальную академию, ведь всегда мечтал учиться в консерватории. На бюджет не удалось пройти, и мне разрешили пойти на контракт, где я проучился год, и меня потом перевели на бюджет. В итоге отучился я 9 лет на бандуриста, практически, как у медиков.
– Когда у Вас начал проявляться интерес к кобзарству?
– Идея заняться кобзарством шла ко мне очень долго, потому что это много песчинок, которые сложились в одну кучу. Я раньше не понимал, как можно выйти на улицу и просить деньги. Но на четвертом курсе училища я начал потихоньку выходить на улицы. Я поначалу стыдился и мне ставили шляпу, но потом стало приятно, ведь люди действительно этим интересуются и я мог еще и денег заработать. Вот так вот все было постепенно, а потом уже начали люди что-то заказывать, и сложился определенный репертуар.
Изучение истории, общение с интересными преподавателями истфака, чтение книг о казаках – так и проявлялся интерес к кобзарству. Я узнал нашу историю и потом сам прошел нелегкий путь.
– Насколько я понимаю, Ваша цель – нести в народ украинские песни?
–У меня есть определенная миссия, которую я должен нести. Я должен немного учить людей, чтоб они задумывались, как правильно жить, осуждали ли они поступки других и свои. Думаю, что песнями можно научить, ведь в них правда и сила. Я стараюсь быть настоящим кобзарем, поменьше петь попсы, а больше думы. Я сейчас по-хитрому делаю, вот когда вечером собирается послушать игру молодежь, я начинаю петь попсу, а потом резко думу. Потом еще что-то и о кобзарях расскажу, чтобы чему-то научить и объяснять более простым языком, чтобы все понимали. Вот это кобзарское дело.
–С какими проблемами Вы столкнулись, выбрав судьбу кобзаря?
–В первые годы, когда я начинал этим заниматься, на улицах Одессы запрещено было играть. Даже сейчас по законодательству это называется «незаконная коммерческая деятельность», которая наказывается сроком до пяти лет лишения свободы. На данный момент я уже знаю, что в 1995 году в Украине был принят закон об особом статусе кобзарей, и наша деятельность даже налогом не облагается. Но в городах об этом забывают и считают это не кобзарством, а чуть ли не попрошайничеством, а это немного грустно. В Одессе это строго контролировалось, и у правоохранителей была возможность сослаться на незаконную коммерческую деятельность. Были такие моменты, когда ко мне приходили патрулями, но я сделал себе удостоверение казака, доказывая, что эти деньги идут на развитие музея, и что это законно.
Это был 2008 год, когда я учился в академии, и в это время начались мои годы войны. Люди, когда видели, что меня хочет забрать милиция, начинали меня защищать, обступали и даже депутаты подбегали, начиная ссориться с правоохранителями.
Сотрудники милиции на эту защиту отвечали так: «Уберите его, чтобы этой бандуры здесь не было!» В такие моменты начинаешь понимать, что дело не в законности, а в том, что это русский шовинист в погонах, который хочет, чтобы украинского языка не было.
– Как долго продолжалось Ваше противостояние с милицией? Удалось ли Вам добиться официального разрешения играть на улицах родного города?
– Это была тяжела борьба. Мне повезло, что мой дядя был влиятельным человеком в правоохранительных органах и вмешался в это дело. Позвонили в отделение этим «красавчикам», которые хотели меня убрать, а они начали говорить, что возле меня собираются люди, которые пьют, курят и «колятся», хотя такого никогда не было. После разговоров, полковники ко мне начали относиться помягче, их немного придавили, и я благодарен за это родственникам. Но на этом все не закончилось, мне пришлось давать милиции взятки, чтобы парни меня лишний раз не трогали. Было трудно, но на протяжении двух лет, когда меня активно начали доставать эти русские шовинисты, я начал ходить в мэрию и просил, чтобы игру музыкантов на улицах узаконили.
Но с городским головой так и не удалось пообщаться, он каждый раз отказывался. Когда в Одессе мэр сменился, я встретил его на набережной в окружении охраны и решил пообщаться. Мы с ним поговорили на улице и он мне пообещал, что с завтрашнего дня я буду спокойно играть на улице. И правда на следующий день на заседании горсовета утвердили проект решения, согласно которому, музыканты в Одессе являются украшением города. И теперь в Одессе уличных музыкантов не трогают.
– Когда Вы начали ездить по городам Украины?
– Я и раньше ездил по Украине, но вот серьезно занялся этим делом где-то полтора года назад, когда купил себе машину. Начинал я с Харькова и Киева, но и у вас мне очень нравится. Планирую расширять горизонты и ездить по селам, но только нужно будет делать афиши и клеить их за неделю до приезда, чтобы люди собирались. На дорогу тоже приходится много тратить, например, на поездку в Запорожье нужно потратить 1500 грн. только на бензин, а еще нужно снять квартиру. Я не шикую, главное, чтобы на жизнь хватало.
– Как относятся к Вашей игре на бандуре прохожие? Какие просят песни сыграть?
– У Вас в Запорожье более спокойно, у вас не выделяются сепаратисты. За все время мне никто слова не сказал. Например, когда я играл в Харькове, мне угрожали и обещали горло перерезать. Помню случай, когда идет парень с женой и с ребенком в коляске, оборачивается и показывает, что он мне горло перережет. Но это редкие случаи, а что касаемо заказов от публики, то просят сыграть разное, но чаще всего украинские народные песни. Даже бывает, что просят сыграть шансон, но я не исполняю песни в таком стиле. В Запорожье меня бабушка один раз попросила спеть на русском языке, на что я ответил, что у меня в репертуаре есть такая песня. Я спел ей «Мурку» в оригинальном стиле, и там нет ничего «блатного», но она ей не понравилась и бабушка обиделась.
– Сколько у Вас в репертуаре песен? Есть ли авторские композиции?
–У меня есть песни Шевченко, но больше всего народных. Есть композиции, написанные бандуристами, около пяти штук инструментальных и есть около десятка современных песен. Также есть моя одна авторская песня.
Из современных песен – это композиции «Скрябина», «Океана Эльзы» и «Скай». В будущем я хочу выучить английский язык и играть роковую классику по типу «Скорпионс». На бандуре оно будет звучать по-другому, но это лирический рок.
После Запорожья Павел вернется домой в Одессу, чтобы побыть с семьей на Пасху и выступить на мероприятии, куда его пригласили. После этого он отправится играть во Львов или Киев. Обычно кобзарь не планирует заранее город, куда поедет выступать. Некоторые его поездки спонтанны, но в Запорожье музыкант обещает приехать еще.
Источник: http://forpost.media