Где в Мелитополе нарком безопасности обитал - история одной усадьбы

В Мелитополе в старые времена были не только общегородские парки, но и не­большие частные декоративно-плодовые сады, фактически - маленькие парки. К сожалению, все это зеленое великолепие не сохранилось. Однако судьба пощадила часть такого сада в одной усадьбе, с которой была связана моя жизнь в течение почти 20 послевоенных лет.

Хочу рассказать об усадьбе земского уездного врача Н. Я. Шилле. По моим предполо­жениям, он построил ее в начале прошлого века. Косвенно об этом свидетельствует черепица на крыше, на которой стояло клеймо владельца черепичного завода, датированное 1890-ми гг.

Усадьба эта находится в начале ул. Седовцев и выходит на ул. Сухова. Прежде она занимала площадь чуть более половины гектара. В те времена это была окраина Мелитополя, место тихое, на карте Мелитополя начала ХХ в. в этом месте не обозначено вообще никакой застройки. Скорее всего, существовал перспективный план дальнейшей застройки города. Усадьба уездного врача Шилле представляла собой небольшой зеленый хуторок, «привязанный» к будущим улицам.

«Весь покрытый зеленью…»

Главный фасад здания был обращен к ул. Седовцев, именно здесь, между зданием и забором, стояли декоративные деревья. Вдоль забора, с внутренней стороны, справа и слева от ворот густо росли кусты роскошной сирени. У «российского немца» Шилле, по традиции немецких усадеб, справа от ворот была посажена сосна с пушистыми игольчатыми ветками. Прямо и слева от дороги, ведущей к дому, росла софора. Но главным украшением этого уголка усадьбы были два дуба - один с пирамидальной кроной, а другой с раскидистой. Перед ними были посажены три липы, клен и древовидный можжевельник. Вдоль забора, между кустами сирени, а также справа и слева вдоль усадьбы росли белые акации. Все это вместе с домом и хозпостройкой занимало примерно четверть всей усадьбы. За домом, за небольшой лужайкой, стояла стена из кустов бирючины, она отделяла участок с огородом и фруктовыми деревьями: особенно славились необычные абрикосы, с крупными, ароматными, сочными и сладкими плодами. Фруктовый сад по периметру окружали шелковичные деревья.

Саму территорию сада спланировали с немецкой педантичностью: главная дорожка - продолжение дорожки, идущей от ворот - была довольно широкой и обсажена ирисами. Она проходила вдоль всего огорода. От нее строго под прямым углом шли боковые дорожки, которые смыкались с другой продольной дорожкой, поуже, и были обсажены тюльпанами, кустиками мяты и фиалками. Можете себе представить, какое благоухание было в саду по вечерам! Конечно, был и огород с помидорами, огурцами, картофелем и прочими овощами.

Дом был сложен из белого кирпича, стоял на высоком цоколе, крыша была черепичная. Окна высокие, с архитектурными украшениями снаружи. У главного входа было высокое крыльцо с двумя невысокими стенками и двустворчатая фигурная дверь. Этим входом пользовались мало, в основном для приема гостей, а «рабочая» дверь выходила в сторону сада, на противо­положной стороне здания. По обе стороны от главного входа располагалось по два окна. Слева был кабинет врача, здесь он принимал гостей, занимался научной работой, а справа - спальня.

В сторону сада к дому примыкала большая открытая веранда с деревянными фигурными столбиками и полом, выстланным метлахской плиткой серого и черного цвета. Веранду прикрывал дикий виноград, так что в самую июльскую жару на ней стояла прохлада. На веранду вела еще одна дверь, через которую посетители проходили в специальную комнату, где они ожидали приема. Он проходил рядом, за перегородкой в рабочем кабинете врача.

Конечно, в здании были кухня, ванная комната, туалет, подвал, другие хозпомещения, введен водопровод. А на антресолях стоял большой бак для аварийного запаса воды.

В общем, все было тщательно продумано и спланировано. Осталось неизвестным, кто же построил такое здание - местные специалисты или заезжие, но память о себе они оставили хорошую, на многие-многие десятилетия.

Череда хозяев

Когда началась война, решением правительства все граждане немецкой национальности подлежали выселению в восточные регионы страны. Не избежала этой участи и семья Шилле. После войны в доме еще стояло их старое пианино фирмы «Шредер», внутри которого имелся фирменный знак с надписью «Поставщик Двора Его Императорского Величества».

Когда немецкие войска вошли в город, командованию гарнизона приглянулся уютный двор и особняк. Вскоре в доме открыли казино. Предназначалось оно, в основном, для офицеров, выздоравливающих после ранений и болезней в близлежащей больнице, приспособленной под военный госпиталь. Ребята постарше, рискуя, залезали на ветки дубов и заглядывали в окна, чтобы посмотреть, как развлекается немецкое офицерство. Мать моего друга по детским играм, которому тогда было два-три года, яркая, никогда не унывающая молодая женщина, работала в этом казино официанткой.

Через два года оккупантов выбили из Мелитополя. Пока шли бои, дом стоял пустой, но уже 22 октября на стене дома, справа от парадного входа, появилась надпись черной краской: «Занято НКГБ. 22.10.43 г.». Почти год в этом доме жил первый послевоенный начальник горотдела Наркомата госбезопасности. Ситуация в городе тогда была напряженная. Хотя война ушла на запад, но в нескольких десятках километров от Мелитополя до января 1944 г. держался сильно укрепленный врагом Никопольский плацдарм. Немецкое командование планировало, накопив на нем силы, прорвать «коридор» к заблокированной в Крыму 17-й немецкой армии. Если бы это им удалось, Мелитополь опять оказался бы в зоне активнейших боевых действий. К счастью, Красная Армия ликвидировала плацдарм.

Так что в городе до января 1944 г. сохранялась прифронтовая обстановка, к тому же, чрезвычайно криминогенная. Однажды дом ночью обстреляли, к счастью, никто не пострадал.

С сентября 1944 г. этот дом и усадьба вошли в мою жизнь. Дело в том, что летом того года моего отца - Давида Семеновича Мукосеева перевели с Северного флота на сухопутье, в Мелитополь. В августе 1944 г. он стал начальником горотдела. Основательный дом на отшибе хорошо подходил для особых условий службы НКГБ. Здесь по ночам время от времени собирались оперативные работники. Даже после кончины моего отца в 1952 г., еще пару лет эти ночные совещания проводились.

Наша семья жила в этом доме до октября 1962 г. Вскоре после того, как дом опять опустел, туда пришли строители, провели реконструкцию и вскоре там открыли детский сад № 22 три­котажной фабрики. В 1990-х детсад закрыли. Сейчас в здании разместилось одно из учреждений горздравотдела.

Конечно, за послевоенные годы здание и вся усадьба претерпели значительные изменения. В 1930-е гг., во время застройки ул. Дачной (ныне ул. Сухова), половину сада у семьи Шилле отрезали под три частных домостроения. По крайней мере, до 1962 г. все деревья со стороны ул. Седовцев и сад сохранялись. Сегодня как свидетели бурного прошлого здесь остались только раскидистая софора, вечнозеленая сосна, сильно накренившаяся к югу, два мощных красавца-дуба и несколько кустов сирени. Интересно, где и кто сейчас играет на старинном рояле, украшавшем некогда дом мелитопольского врача?

Б. Д. МУКАСЕЕВ. Статья была опубликована в № 10 Мелитопольского краеведческого журнала.