Сахар исчез, за хлебом - очереди

В конце 1940-х - начале 1950-х Запорожье несколько раз погружалось в продовольственные кризисы. Катастрофически не хватало важнейших продуктов: хлеба, сахара, картофеля, круп. В памяти весьма живы были воспоминания о голодоморах.

Неудивительно, что запорожцы паниковали, сообщая близким, жившим на других территориях, о том, как неделями не могут купить еды. Газеты, конечно, не писали о нехватке продуктов, бешеной дороговизне, давках в очередях. Упоминания об этом дошли до нас благодаря чекистам, которые старательно отслеживали письма запорожцев и докладывали о них «центру».

В октябре 1949 года сотрудниками Министерства госбезопасности УССР было подготовлено очередное спецдонесение из серии «кому на Руси жить хорошо». На этот раз внимание уделили городу Запорожью, а именно реакции населения на перебои с поставками хлеба.

Отмечалось, что в процессе контроля почтовой корреспонденции, которая выходила из Запорожья в сентябре 1949 года, был выявлен ряд писем, авторы которых сообщали родственникам и знакомым о перебоях в продаже хлеба в областном центре. Добавлялись и выдержки из этих писем.

В частности, жительница Запорожья Потапова писала знакомому в Керчи, что в областном центре большое количество людей задействованы в промышленности, а их обеспечение на достаточно низком уровне. И это касается главного - хлеба. Его не хватает, в магазинах - очереди, давка. Потапова возмущалась, что, когда возвращается с работы, хлеба в магазинах никогда нет.

Отправляя письмо в Киев, запорожец Павленко общую ситуацию охарактеризовал двумя предложениями: «Жизнь в Запорожье невероятно ужасная», «За хлебом тысячные очереди». Сам автор письма жаловался, что уже неделю не может получить хлеба.

Доведенная до отчаяния жительница Запорожья Богданова в письме к своей знакомой в Жданов (так тогда назывался Мариуполь) писала (процитируем на языке оригинала): «Как надоела эта ненормальность, хотя бы сдохнуть скорее, разве можно так жить, ни к чему нельзя приступить. Не знаешь, что тебя завтра ждет, достанешь хлеба или нет?»

Обо всех подобных письмах и их авторах органы МГБ сообщали ЦК КП(б)У. В сообщениях, кроме выдержек из писем, содержались адреса как отправителей, так и получателей. Можно предположить, что впоследствии без «профилактической» работы не обходилось...

«Явки» и «пароли»
В очередях выработался свой язык. Каждый остановившийся спрашивает: «Кто последний?» Тот отвечает: «Я». Присоединившийся говорит: «Я за вами», а потом спрашивает: «Что дают?» В слове «дают» звучит ирония. В Ростове говорили: «Что выбрасывают?» Здесь звучит уже злой сарказм. Некоторые протестуют, если кто спрашивает: «Кто последний?», считая этот вопрос оскорбительным, обращаясь вместо этого: «Кто крайний?».


Подготовлено по материалам сайта zp.depo.ua.