Девушка милосердия из Мелитополя

В 1939 г. из далекого Уссурийского края переехала на жительство в Мелитополь семья Смелик: Тихон Матвеевич и его супруга Марфа Даниловна с двумя сыновьями и двумя дочерьми. Со временем купили дом на Песчаной, на участке в 30 соток разбили сад с огородом. Вся семья работала в местном колхозе «Заря». Их дочь Вера в 15 лет стала звеньевой в садоводческой бригаде, а в семнадцать - участницей Всесоюзной сельскохозяйственной выставки. Жаль, эта поездка в Москву не состоялась: началась война, а с нею и оккупация Мелитополя нацистами.

Маленькая спасительница

На площади Революции (ныне - Соборная) возле входа в рынок стояла обувная фабрика. В начале войны второй этаж ее разбомбили, а первый оккупанты обустроили под пересыльный пункт для военнопленных. Сердобольные горожане приносили сюда кто что мог. Смелики не оставалась в стороне, были у них довоенные запасы: мука, сушеные фрукты. Нажарит хозяйка Марфа Даниловна пирожков с сушкой, а Вера несет их пленным.

Голодные, измученные люди расхватывали еду моментально. Девушка приходила часто, по всему было видно, своя, в случае чего - не выдаст. И посыпались просьбы о спасении. Сбежать-то в одиночку было невозможно.

Дело в том, что поначалу оккупанты освобождали тех, у кого находились родственники. Худенькая, симпатичная Верочка и стала для многих спасительницей.

Для спасения требовались документы. Стараясь не вызвать у охраны подозрений, девушка, принеся очередные гостинцы, в разговоре с пленным разузнавала имя, фамилию, откуда родом. Дома брала ручку, листок бумаги и составляла заявление: так, мол, и так, прошу отпустить двоюродного брата (дядю и т. п.). Бумагу несли соседям, и они собствен­норучными подписями подтверждали «родство». Но самое главное ждало впереди - получить разрешение.

Верочка, принарядившись, надев кокетливую шляпку, отправлялась на улицу Луначарского к начальнику пересыльного пункта, молодому румынскому офицеру. Тот, конечно, понимал, что к чему, но виду не подавал. «Еще родственника нашла?» - задавал он обычный вопрос. «Да, - уверенно отвечала Вера. - У нас, вообще, все люди - братья». Девушка забирала красноармейца домой. Его кормили, переодевали, а утром в дорогу! Кто послабее, тот жил у спасителей некоторое время, а один - даже целый месяц. Жили беспокойно, особенно после того, как один из вызволенных пошел служить в полицию. (Позднее следы его затерялись). Иногда Вера среди ночи просыпалась и спросонья силилась бежать к пленнику и спасать, спасать… Конечно, рисковали все: и семья Смелик, и соседи. Но, к счастью, никто не донес.

После Сталинграда изменился режим содержания пленных. Русских уже не отпускали, а украинцев вытащить на волю еще можно было, хотя и с трудом. Последним спасали русского Колю Морозова. Его девушка выручала несколько недель. Удалось-таки превратить его в украинского «Мороза» и освободить.

Опасность таилась рядом. Семья Смеликов жила в самом конце улицы Седовцев (возле ветлечебницы). Неподалеку, «в ярах», где до войны добывали песок и глину для кирпичного завода, шли расстрелы. Оккупанты заставляли жителей улицы забивать окна, но время от времени среди тишины слышались выстрелы, и становилось жутко.

Приходили и за братом Веры, Николаем. В самом начале войны он попал в плен под Ко­нотопом, и его спасла местная жительница. Потом он добрался до оккупированного Ме­литополя. Немцы заподозрили, что он сбежал из плена, приходили, чтобы арестовать, но его в ту ночь дома, к счастью, не оказалось. А вскоре наступил момент, когда и самой Вере нужно было спасаться.

Не хочу и не поеду!

Плакаты с лозунгом «Германия ждет тебя!» были развешены по городу. В самом начале находились желающие ехать на работы в Германию, потом началась «охота» на молодежь. На какие только ухищрения не шли тогда парни и девушки, чтобы избежать отправки в Германию! Иногда Вере помогал знакомый врач, который на ее документах ставил штамп «Больна».

«Негодную» для Германии молодежь биржа направляла на работу в пределах города. Веру определили обслуживать двух немецких офицеров. Выходить из дому ей приходилось затемно, чтобы растопить у немцев печь, нагреть воды, начистить до блеска две пары сапог. Один из ее «подопечных» был добрым, угощал девушку сладостями. А второй, постарше, оказался сердитым и придирчивым. Однажды Вере никак не удавалось разжечь огонь, и он со злости залил печь водой.

Потом ее отправили работать в горбольницу, где размещался немецкий госпиталь. Девушка помогала на кухне, а начальником ее был шеф-повар Вилли, австриец, человек добрый и понимающий.

Не раз по ночам происходили облавы. Однажды ночью Вера заночевала у знакомых, которые жили во дворе больницы. А в это время за ней на ул. Седовцев дважды, вечером и утром, приходил полицейский. Наутро родители послали к Вере сестру Татьяну - предупредить. Та прибежала со словами: «Сестричка, за тобой приходили». Вера, придя в госпиталь на работу, разбудила Вилли, который сильно разнервничался. Вскоре за ней пришел полицай и увел на биржу.

Там во дворе стояла крытая машина, раздавались крики и плач. Вера увидела своих родителей и двоюродную сестру с младенцем на руках. Не растерявшись, Вера подхватила его и через черный вход ушла. Часовой, ничего не заподозрив, пропустил ее. Рядом с почтой жили друзья семьи Смелик, у которых беглянка и спряталась на время.

Однажды утром явился к ним в дом немец, но мама успела спрятать дочь на печке. Было приказано завтра явиться снова на биржу. Некоторое время пришлось скрываться у знакомых по фамилии Данько, в районе консервного завода. Чтобы заставить Веру прийти, арестовали маму и увезли в концлагерь в Константиновку. В течение двух недель ее вызывали на допросы, выпытывая, где дочь. Марфа Даниловна отвечала, что та уехала в село и не может оттуда добраться до города. Но Красная Армия была уже на подходе, и маму выпустили.

Дождались!

Сразу же после освобождения города Вера Тихоновна начала работать на водочном заводе. Работа была не из женских: собирать трупы в подвалах, помещениях и на улице. Вскоре на заводе организовали военный цех по производству бутылок с горючей смесью. Ее молодые работницы разливали в поллитровые бутылки и запечатывали. Девушкам спеццеха выдавали и специальную форму.

После работы приходилось дежурить в подшефном госпитале в здании напротив, то есть в нынешнем глазном отделении горбольницы по ул. Воровского (Монастырской). Раненых привозили прямо с поля боя. Их укладывали на пол, на солому, так как в палатах на втором этаже не было ни кроватей, ни постельного белья. Однажды раненому бойцу Вера расска­зывала, что один брат погиб (так сообщили семье) при бомбежке поезда. В этот момент вдруг открывается дверь и вбегает ее брат Василий, живой и невредимый. Просто чудо!

После войны спасенные бойцы писали Вере письма. Трое приезжали в Мелитополь проведать спасительницу. Отец одного из них, Феди Выдиша, приехал из Крыма и упал перед Верой на колени, за сына благодарил.

Вера Тихоновна до самой пенсии работала на заводе безалкогольных напитков. К 70 годам она потеряла сначала сына, затем - мужа, но одинокой не осталась. Ведь добро всегда возвращается добром. С начала 1990-х годов и до самой кончины деятельное участие в ее жизни принимала, помимо родственников, соседка по этажу Лидия Дмитриевна Василега, медсестра глазного кабинета детской поликлиники № 1. Помогала по хозяйству и после того, как Вера перенесла операцию на глазах, поддерживала заботой и вниманием. Вера Тихоновна Бадьева ушла из жизни в 2012 г., ей было 88 лет.

Она была награждена медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне», юбилейными медалями. Но самой большой наградой нашей отважной и самоотверженной землячке стали жизни спасенных ею 13 бойцов.

Т. П. САВИНА, Мелитопольский краеведческий журнал № 12.