«Якщо мігрант знає хоч одну іноземну мову, він розвертається та їде»

Чому трудові мігранти більше не хочуть працювати в Росії

 Матеріал публікуємо мовою оригіналу.

Война с Украиной заставила покинуть Россию многих трудовых мигрантов. Угроза мобилизации, падение курса рубля по отношению к доллару, антимигрантские политические инициативы и ксенофобия в российском обществе привели к тому, что сервисы такси и доставок, стройки и кухни жалуются на острый дефицит работников. А россияне не спешат устраиваться туда, где требуется тяжёлый ручной труд, нет социальных гарантий и могут не заплатить. «Вёрстка» разобралась, почему граждане из стран Центральной Азии больше не хотят ехать на заработки в Россию, где их называют «черножопыми», и почему это серьёзная проблема для россиян.

«Сейчас в России работать менее выгодно, чем раньше»

По данным МВД РФ, до 2023 года в Россию год от года приезжало всё больше трудовых мигрантов (за исключением «ковидного» 2020-го). Всего, например, в «пиковый» 2022‑й год в Россию на заработки въехали 11,8 миллионов иностранцев, а за первые полгода 2023-го — чуть более 3,5 миллионов (против 5,9 млн в аналогичном периоде 2022 года).

Сферы бизнеса, в которых было занято много трудовых мигрантов из Центральной Азии, в сентябре 2023 года забили тревогу: о нехватке рабочих рук заявили службы такси, доставки, клининга, общепит и стройки.

«В такси всегда исторически было много мигрантов, особенно в больших городах. Но сейчас службы такси столкнулись с дефицитом водителей. Проблема пока не решена и очень актуальна, — рассказали „Вёрстке“ в Национальном совете такси. — Нехватка связана с общей экономической ситуацией, колебанием курсов валют и административными барьерами в оформлении. Многие мигранты вернулись на родину, так как в данный период работать в России менее выгодно, чем раньше».

Восполнить отток таксистов-мигрантов быстро «очень сложно», говорят в Совете такси, но при этом там верят в «потенциал внутренней миграции между регионами». Государство может простимулировать внутреннюю миграцию «специальными мерами, частично восполнив отток мигрантов из-за рубежа», надеются в организации. Но пока таких мер не принято.

В похожей ситуации оказались и службы доставки. Президент Межрегиональной ассоциации транспортно-логистических и почтово-курьерских компаний (МАКС) Александр Митюков рассказал «Вёрстке», что проблема дефицита работников в отрасли действительно существует — хотя, по его оценкам, «ситуация не выглядит критичной».

«Труд курьера по-прежнему привлекателен для мигрантов. Но работники-мигранты стали более требовательны, финансовые ожидания у них стали более высокими», — объяснил Митюков.

Александр Митюков считает, что необходимо повышать престиж профессии курьера, но «для бизнеса экономически нецелесообразно постоянно повышать оплату — это рисковый сценарий, при котором издержки безусловно увеличат стоимость доставки».

Сколько, по оценкам МАКС, получают курьеры в России

В МАКСе утверждают, что средняя зарплата курьера в 2023 году по России составляет 55 – 60 тысяч рублей. В Воронеже пеший и велокурьер получает 50 – 55 тысяч, а автокурьер — 80 – 100 тысяч рублей, в Новосибирске 55 – 60 тысяч и до 110 тысяч соответственно, а в Краснодаре — 60 и 120 тысяч рублей.

Руководитель отдела массового подбора в одной из российских строительных компаний Елена Белова (имя изменено) рассказала «Вёрстке», что фирма стала привлекать иностранцев после начала войны с Украиной, потому что россиян в строительстве перестало хватать.

«Если раньше мы могли получать по 700 звонков в день, то сейчас, в среднем, в три раза меньше. Кто-то прямо спрашивает: „А точно не отдадите нас воевать?“ Но мы ничего не можем гарантировать, это не от нас зависит. А они боятся официально устраиваться», — объясняет Елена. Среди потенциальных работников есть и такие, кто с готовностью идёт воевать, а не на стройку, потому что государство хорошо за это платит, отметила собеседница «Вёрстки».

Компания, в которой работает Белова, начала активно нанимать трудовых мигрантов в начале весны 2023 года — сначала желающих было много, но в июне-июле начался резкий спад интереса. Сперва его связывали с сезонностью: «В своих странах мигранты могут зарабатывать хорошие деньги летом, когда занимаются агрономическими культурами». Но в сентябре 2023 года стало ясно, что поток желающих работать с компанией уже «не будет на прежнем уровне».

«Денег соискателям недостаточно, — говорит представительница строительной компании. — Курс валюты тоже влияет на отток соискателей — им уже не так выгодно в России работать, и они отказываются. Кто-то уезжает к себе домой, но также граждан СНГ хорошо нанимают в Турцию и Европу, их зарплаты там выше».

Чтобы закрыть потребность компании в рабочей силе, Елена с коллегами планировала устроить рекрутинг рабочих прямо возле Миграционного центра «Сахарово» в Москве, но от этой идеи пришлось отказаться.

«Нас предупредили: „Туда не лезьте“. Как мы поняли, есть крупные игроки рынка, которые застолбили эту территорию для себя, и поставить там свои палатки невозможно», — говорит Белова.

«Понадобится релокационный пакет для мигрантов из Азии»

Нехватка рабочих рук в строительстве может привести к тому, что компаниям придётся готовить для мигрантов из Центральной Азии «релокационный пакет» — по аналогии с предложениями для айтишников, которые переезжают за рубеж, предполагает собеседница «Вёрстки». Помощь при переезде может включать покрытие расходов на транспорт и переезд, временное проживание, образование для детей, культурное обучение и языковые курсы, что сделает привлечение иностранцев к работе дороже для бизнеса.

«Мои коллеги, которые тоже нанимают иностранцев, говорят, что в ближайшем будущем, чтобы приглашать мигрантов, придётся перевозить в Россию всю их семью, готовить „релокационный пакет“, — говорит Белова. — Для меня это пока кажется диким, но, может, это окажется правдой. Я представила себе эту ситуацию, ужаснулась, и просто оставила это пока в своей памяти».

Владелица и руководительница портала «с вакансиями для граждан СНГ в РФ» migranto.ru Светлана Саламова со ссылкой на работодателей тоже говорит об остром дефиците кадров в сферах обслуживания и о том, что трудовые мигранты «слабо откликаются на вакансии». Влияет на это, по её словам, и падение курса рубля, «из-за чего у иностранных работников почти не остаётся денег для отправки домой», и появление новых рабочих мест на родине мигрантов.

«Например, в Узбекистане развернуто много строительных проектов, на которых разнорабочие могут спокойно заработать те же 500 – 600 долларов, которые они зарабатывают здесь», — отмечает Саламова

«Закрыть» вакансии в службах доставки, такси или общепите силами россиян пока не получается, поэтому их так много на сайтах типа Superjob.ru и HH.ru, говорит Саламова.

«Массовый интерес эти вакансии среди россиян не вызывают — они предполагают много ручного физического труда, — считает Саламова. — Российские соискатели всё же больше заинтересованы в работе, где процессы максимально автоматизированы, работает искусственный интеллект или хотя бы предоставляется какой-то механизированный транспорт или оборудование».

При этом трудовые мигранты, которые уже долго живут и работают в России, больше узнают о своих правах и предъявляют более высокие требования к работодателям, отмечает руководительница migranto.ru.

«Мы видим больший интерес к вакансиям, в которых работодатели указывают, что трудоустройство будет официальным, в которых внятно расписаны условия работы, график, порядок выплаты зарплаты», — говорит Саламова.

Кроме того, по словам Саламовой, на выбор мигрантов не приезжать в Россию или уехать из России влияет негативный фон «в электронных СМИ и у блогеров, которые выпускают очень много контента против мигрантов», а также «слухи о том, что мигрантов хватают на улицах и везут в зону СВО».

«Гребли всех, кого удастся обмануть или запугать и насильно отправить как пушечное мясо на войну»

Правозащитница Валентина Чупик, создательница организации «Тонг Жахони» («Утро мира»), которая оказывает юридическую помощь мигрантам из Центральной Азии и других стран, говорит, что риски, связанные с войной, — вовсе не слухи.

«В прошлые годы полиция в ходе операций „Нелегал“ проверяла документы на предмет нарушения миграционного законодательства, это часто заканчивалось избиениями и вымогательством, — рассказала Чупик „Вёрстке“. — В 2023 году мигрантов в Москве, Санкт-Петербурге и регионах хватают на улицах и в мечетях и заставляют подписывать договора на добровольную военную службу. А тех, кто получил российский паспорт, увозят в военкомат и, как минимум, ставят на воинский учёт».

Сама правозащитница сейчас живёт в США (в 2021 году российские власти лишили её статуса беженки и запретили въезд в страну), но вместе с коллегами продолжает оказывать юридическую помощь мигрантам в России — дистанционно. Чупик пересылает корреспонденту «Вёрстки» сообщения от тех, кто обращался к ней за помощью в связи с попытками доставить их в военкомат или вручить повестку. Среди тех, кто к ней обращался, и люди без российского гражданства, и «новые» граждане России.

Правозащитница объясняет, что и в мирное время к мигрантам из Азии относились как к людям второго сорта, могли не заплатить за работу, избить в полиции, не принять в школу. А сейчас их стали рассматривать ещё и как ресурс для продолжения войны с Украиной, поскольку за последние 4 года российское гражданство получили более двух с половиной миллионов иностранцев. О том, что Россия пытается избежать новой волны мобилизации перед выборами, вербуя на войну иностранцев, сообщала также британская разведка.

«Мигранты получают гражданство, чтобы не платить за патент на работуi», — говорит Чупик. Сама она — гражданка Узбекистана, российское гражданство не получала, несмотря на то, что много лет жила и работала в России.

Когда началась мобилизация на войну с Украиной, «люди, наполучавшие российских паспортов, продавшие родину по цене патента, начали плакать», писала она в чате, где консультирует мигрантов. «А плакать бесполезно, — обращалась она к ним. — Теперь вы — россияне».

О растущем интересе минобороны РФ к приезжим сообщают СМИ и правозащитники. Авторы телеграм-канала «Военные адвокаты» рассказали «Вёрстке» об уроженце Таджикистана по имени Мехродж Хайдаров, инвалиде по слуху с детства, которого мобилизовали в октябре 2022 года как обладателя российского паспорта.

По данным правозащитников, он подписал заявление о добровольной мобилизации, которое ему дали в военкомате Люберец, пообещав отпустить после подписания. Мужчина не вникнул в суть документа и согласился, а оказавшись в расположении военной части, покинул её в тот же месяц, посчитав призыв на военную службу незаконным. Военный следственный отдел возбудил в отношении него уголовное дело по ч. 5 ст. 337 УК РФ, которая предусматривает наказание в виде лишения свободы сроком от 5 до 10 лет.

Мехродж отсутствовал на службе почти 5 месяцев, но в марте 2023 года его задержала полиция в московском метро. 12 сентября 235 гарнизонный военный суд приговорил Мехроджа к 5 годам лишения свободы условно и к 4 годам испытательного срока. Смягчающим обстоятельством суд счёл наличие двух братьев, имеющих инвалидность.

Адвокат по военным делам Максим Гребенюк рассказал «Вёрстке», что Мехродж «просто проходил» мимо люберецкого военкомата, его остановили сотрудники полиции и сказали, что ему необходимо зайти в военкомат для уточнения данных.

«Он никогда в жизни не собирался служить, у него было освобождение от военной службы по здоровью, он студент-очник, но его там обработали, и он подписал заявление о добровольной мобилизации, не разобравшись, что именно подписывает, — объяснил адвокат. — Но суд на такое не смотрит: раз сам подписал — значит добровольно. Сейчас он с „условкой“, после суда в военной части ему дали короткий отпуск, но он должен будет вернуться на службу. И тех, кто с „условкой“, в первых рядах отправляют на спецоперацию».

Впрочем, на войну могут попасть не только «новые» граждане РФ. Мигрантов, не имеющих российского гражданства, после рейдов по рынкам, стройкам и барахолкам тоже доставляли в военкоматы и пытались уговорами, шантажом или обманом, пользуясь плохим знанием русского языка, убедить их подписать контракт на службу в ВС РФ.

«То есть гребли всех, кого удастся обмануть или запугать и насильно отправить как пушечное мясо на войну», — говорит Чупик. Обращений мигрантов к ней по этой теме — сотни, говорит она, но открытой статистики о том, сколько граждан Центральной Азии без российского гражданства или с двумя паспортами участвует в боевых действия в Украине, не существует. По подсчётам Русской службы Би-би-си, на войне в Украине с российской стороны погибло не менее 93 граждан стран Центральной Азии: 19 из Кыргызстана, 34 из Узбекистана и 40 из Таджикистана.

Чупик предупреждала мигрантов об опасности так или иначе быть призванными с самого начала войны: «Сейчас появились предложения для мигрантов — получить гражданство в России через службу в российской армии по контракту. Это предложение стать пушечным мясом. И это предложение стать наёмником. Быть наёмником — преступление во всех странах. НЕ БУДЬТЕ НАЁМНИКАМИ. НЕ СТАНОВИТЕСЬ УБИЙЦАМИ, — писала она в мигрантском чате. — Иностранцам сейчас желательно покинуть Россию, забрав своё имущество».

Конечно, часть мигрантов останется в России, потому что для них это единственная возможность заработать и в других странах у них перспектив нет, говорит Чупик. А кто-то из них даже едет на заработки на оккупированные Россией территории. Об этом с разочарованием рассказывал, например, пророссийский рэпер-националист Михаил Маваши. В одном из своих видео, озаглавленном «Мариуполь не отдали неонацистам, но отдаём мигрантам», он жаловался, что в городе «просто тьма таджиков», что на стройках им «платят больше, чем местным» и что мигранты «не просто приехали работать, а их привезли целыми семьями».

Издание Kloop сообщало о том, что на работу в регионы, где «выстрелы слышны, но не видны», вербуют мигрантов из Центральной Азии. «Нужны люди копать окопы. Работа грязная и тяжёлая, но благородная. Наши ребята помогают военным укреплять оборонные сооружения на границе», — привело издание в пример объявление на сайте с вакансиями.

Правда, российские наниматели обманывают мигрантов и там: например, из-за невыплаты обещанной заработной платы за строительство окопов в Запорожской области граждане Таджикистана даже жаловались в полицию.

«Если человек знает хоть один иностранный язык, он сейчас разворачивается и уезжает. Едут в Казахстан, это такая альтернатива России в плане работы и всегда ею была, там попроще законодательство, в разы меньше дискриминации, — говорит правозащитница Валентина Чупик, — Да, там круче коррупция, но это позволяет и решать проблемы нелегалам. Люди едут в Турцию, в Эмираты, Великобританию, Италию, Южную Корею. Ну или на родину».

В небольшом городе Урбане (США, штат Иллинойс), где сейчас поселилась Чупик, по её сведениям, «живёт 21 киргиз, 16 казахов, 4 таджика и 1 узбек», а в Чикаго — «десятки тысяч и узбеков, и таджиков, и киргизов, и туркмен, и казахов».

И выходцев из Центральной Азии, которые больше не хотят работать в России или собираются покинуть её в ближайшее время, как выяснила «Вёрстка», становится всё больше.

«Мои земляки сейчас меньше едут в Россию»

Гулшаной Рахимовойi был 21 год, когда она впервые приехала в Россию на работу в 2011 году. Приехала вслед за мужем, оставив в Узбекистане с бабушкой двоих детей.

«Мы с мужем хотели купить свой дом, чтобы не жить с родителями и жить отдельно. Дома на дом было не заработать. Но того, что мой муж в России зарабатывал один, не хватало на всех нас, и я решила, что тоже финансово буду помогать и буду рядом с мужем, — рассказала она „Вёрстке“. — Конечно, это тяжело — оставить детей, особенно когда ты молодая мать и не знаешь, что тебя ждёт. Но это всё было ради повышения жизни».

Перед отъездом в Россию она пошла к дедушке, чтобы расспросить о стране, в которую едет, — он бывал там во времена СССР. Дед убедил Гулшаной, что в России живут прекрасные люди, которые ко всем относятся как к родным, и она поехала на работу с радостью.

«Но когда я прилетела, то увидела всё противоположное тому, что дед говорил, — вспоминает Гулшаной. — Я увидела, что тебя назовут чуркой, тебя назовут черножопой, грязной, вонючей, я много плохих слов слышала о себе. Это было до слёз обидно».

По профессии она — парикмахер, первое время работала в салоне красоты, но вскоре её оттуда «попросили».

«Мне говорили: „Хоть ты хорошо работаешь, увидев твоё лицо, что ты нерусская, были недовольные граждане“, — говорит Гулшаной. — Это был первый такой опыт в моей жизни, было очень обидно, пришлось уйти. Я хорошо знала свою профессию, я была женский мастер, училась этому, но я ушла оттуда и устроилась в ресторан, потом в магазин. Ну везде работала».

За время разговора с корреспонденткой «Вёрстки» она много раз подчёркивает, что в России встретила много хороших и добрых людей, которые помогали ей и не сказали ни единого плохого слова. Но за время, пока они с супругом жили в Москве, его избили полицейские, сломав ему ребра, а её пытались депортировать, обманывали на работе, не хотели регистрировать по месту жительства. Поэтому она и не хотела перевозить сюда детей и, пока зарабатывала на дом, жила в разлуке с ними.

Сейчас Гулшаной учится на заочном в университете в Москве на педагога-психолога, а между сессиями работает. После получения диплома через год планирует уехать домой и никогда больше не возвращаться в Россию.

«Мои земляки сейчас меньше едут в Россию. Я недавно была дома в отпуске, и когда летела обратно, самолет был полупустой, — рассказывает она. — Моя двоюродная сестра сколько лет в России работала поваром, получала в ресторане 80 тысяч. Тоже уехала в этом году. Я её спросила: „Не вернёшься?“ Она ответила: „Никогда“».

Сестра Гулшаной сейчас работает в Южной Корее, а знакомые мужчины — братья, соседи, дядья — предпочитают ехать на работу в другие страны: Израиль, Турцию, Казахстан.

Ещё два собеседника «Вёрстки», IT-специалисты из Узбекистана и Кыргызстана, прожившие в России много лет, раньше рассматривали страну как более привлекательное финансово и социально по сравнению с родиной место, но уже уехали обратно домой.

Семья программиста Евгенияi в момент распада Советского Союза жила в Ташкенте и получила, соответственно, паспорта Узбекистана.

«Ташкент — это вполне себе комфортное место для проживания. Просто в определённый момент ты его перерастаешь, и надо двигаться дальше, — рассказал он „Вёрстке“. — Десять лет назад по программе переселения мы переехали в Россию и получили российские паспорта. На тот момент казалось, что перспектива роста в профессии и чисто в деньгах выше в России, чем в Узбекистане».

От гражданства Узбекистана Евгений не отказывался, но узбекский паспорт был у него давно просрочен.

25 сентября после объявлений мобилизации он спешно покинул Россию, а через пару дней в отдел кадров компании, в которой он работал, принесли повестку в военкомат на его имя. Ещё какое-то время он работал на российскую фирму из Ташкента удалённо, платил налоги и вкладывался в развитие российской экономики. Но недавние скачки курса рубля к доллару сделали эту работу невыгодной — теперь он трудоустроен в зарубежной компании.

Кирилл Сысоевi приехал в Россию из Кыргызстана в 2016 году — тогда этот переезд сулил и лучшую зарплату, и карьерные перспективы. Он устроился в большую IT-компанию в Санкт-Петербурге, получил российский паспорт, до 2022 года он жил и работал в Питере. Когда началась война с Украиной, Кирилл дождался, пока его девушка окончит университет, и уехал с ней в Бишкек.

Наблюдая за своим окружением, он отмечает, что добрая половина его знакомых из Кыргызстана — и русских, и киргизов — которые когда-то переехали в Россию работать, либо вернулись на родину, либо в процессе возвращения, либо уехали в Европу или Америку.

Гражданка Кыргызстана Чолпон Сатибаева, которая работала юристом у Валентины Чупик в организации «Тонг Жахони», сейчас живёт в Швейцарии. В Москве она консультировала граждан стран Центральной Азии, у которых были юридические вопросы о пребывании в России. Сейчас она продолжает делать это дистанционно, но в последнее время Чолпон всё чаще спрашивают об её опыте эмиграции в Европу.

«Таких запросов в последнее время много, и я всем безвозмездно рассказываю, какие есть возможности легально переехать, — рассказала она „Вёрстке“. — Некоторые, кто понял, что в России опасно и невыгодно оставаться, уехали в Дубай и в Турцию, либо вернулись домой. Те, у кого есть языки, интеллект, возможности, уехали в Европу, в Австралию, в Америку», — перечисляет Чолпон. Всего в месяц к ней за информацией могут обращаться до тридцати человек, сегодня она на связи с тринадцатью семьями, планирующими переезд из России.

«Не все вытерпят то, как мы работаем»

Демографы ВШЭ в недавнем исследовании пришли к выводам, что Россия должна выдавать гражданство в среднем по 390 тыс. мигрантов ежегодно на протяжении 80 лет, чтобы сохранить численность населения на уровне 146 млн человек. А при негативном сценарии их потребуется 1,2 млн в год — это чуть меньше, чем приехало в Россию в 2023 году граждан, например, Узбекистана (за первые полгода 2023-го целью «работа» в РФ въехало 1,7 миллиона граждан Узбекистана, а за тот же период предыдущего года — 2,9 миллиона).

Тем временем в онлайн-пабликах типа «Мигранты — всё, как есть» активно обсуждают, сколько преступлений совершают мигранты в России и дискутируют насчёт необходимости призывать иностранцев на военную службу. Участники обсуждения не могут сойтись, какое из решений им кажется более правильным: «в руки оружие давать нельзя, они же бараны, надо использовать их при разминировании полей, строительстве полигонов, обслуживании армии» или «отправить этот скот эшелонами обратно в кишлаки».

Партия «Справедливая Россия» тем временем предлагает ввести визовый режим со странами, откуда приезжает на заработки больше всего людей, а КПРФ — лишать гражданства натурализованных россиян, если те уклоняются от мобилизации или не встают в срок на воинский учёт.

Антимигрантские политические и общественные кампании — типичное для России явление, говорит правозащитница Валентина Чупик, особенно во время выборов. Но если в период «сильного» рубля граждане Узбекистана, Кыргызстана, Таджикистана были готовы терпеть ксенофобию со стороны россиян, то нынешние «массовые репрессии, избиения при задержании, грабежи, незаконные депортации через переполненные спецприёмники, мигрантофобская кампания в СМИ, постоянные угрозы всех отправить на войну очень даже подействовали на мигрантов», утверждает Чупик.

По словам правозащитницы, российские власти сознательно поддерживают ненависть населения к людям иной внешности и культуры: «Они культивируют нацизм и ненависть к мигрантам, разжигают изо всех сил экстремистские искусственные протесты против мигрантов, изображают борьбу с миграцией, отправляя мигрантов и бывших мигрантов неславянской внешности на убой в Украину».

Гражданка Узбекистана Гулшаной Рахимова, с которой поговорила «Вёрстка», слышала о дефиците рабочих рук в российских службах доставки, ресторанах и такси, знает, что на эти места хотят привлекать русских.

«Просто, учитывая условия труда, не все вытерпят то, как мы работаем, — замечает она. — Я работаю вообще без выходных, а мои русские подружки с учёбы никогда на такое — без отпуска, выходных, с задержкой зарплаты — не согласятся. А над мигрантами издеваются, как хотят. Хотя, конечно, не все».

А читать в интернете гадости о мигрантах ей обидно до слёз: «Я себя веду хорошо, никаких штрафов у меня нет за 14 лет, но ощущения такие, что на меня все косо смотрят, как будто на человека низшего рода. В последнее время это очень чувствуется. И СМИ постоянно пишут о плохих мигрантах. Но делить людей по внешнему виду — это же ненормально!»

Джерело: Верстка